Введение
…Ягуар спрыгнул с дерева и застыл в нескольких метрах. Дышал громко и прерывисто. В огромных глазах еще сверкала затухающая свирепость борьбы.
Шерсть у громадной кошки – короткая, гладкая. Цвет – ржаво-желтый. На теле видны продольные ряды бурых подков, в середине которых – темные нули.
Геолог Семен Богуславский замер. Он ощутил исходящий от зверя сильный запах смолы – запах нефти. И только потом, когда хищник исчез, геолога охватил смертельный страх. Пот струйкой заливал глаза, ноги подкашивались.
Он подошел к месту, где минуту назад стоял ягуар – запах не улетучился. Сердце Семена учащенно забилось: наверное, нефть сама пробилась на поверхность, (такое иногда случается) и зверь в ней испачкался. Значит, “черное золото” здесь и, может быть, недалеко. Третий месяц, молодой ученый, Семен Богуславский, в составе геологической экспедиции, ходит по тропам дремучих джунглей Гватемалы. С топором в руках они пробивают путь через плотные, стеной стоящие, заросли. Ищут нефть – минерал, за который в нашем столетии проливают кровь. И вот, наконец нефть найдена – спасибо ягуару! Замечательный прогнозный признак – индикатор нефтяного месторождения.
Гватемала
Гватемала находится в самом центре перешейка, соединяющего Северную Америку с Южной Америкой. Она – на карте, словно тело инопланетянина: прямые линии головы, плеч, туловища. Страна сказочной красоты имеет всё, что может дать природа: горная цепь Кордильер с высочайшими вулканами, горные долины с плодородной землей, великий Тихий Океан, Карибское теплое море, полноводные озера и реки, джунгли с неизведанными и неисчерпаемыми богатствами. Гватемала одной из первых признала Израиль. В 1947 году, ее представитель в особой комиссии ООН по Палестине, Хорхе Гарсия Гранадос активно выступал за создание еврейского государства. Израиль и Гватемала осуществляют ряд проектов в рамках экономического сотрудничества. В израильском Центре международной кооперации повышают уровень профессиональной подготовки в области сельского хозяйства, туризма, экономики многие специалисты из стран Латинской Америки. Более двух тысяч граждан Гватемалы прошли повышение квалификации в этом центре. Гватемала была среди первых стран, открывших свои посольства в Иерусалиме (в 1955 г.). В 1985 году, она перенесла посольство в Тель-Авив, под влиянием антиизраильских тенденций в мировой политике. В 2018 году, снова открыла своё посольство в Иерусалиме, вслед за США- спасибо Дональду Трампу!
Еврейская тема “захватила” Сёму с молодых лет. Профессор Семен Богуславский рассказывает, что в Гватемале сейчас живет более тысячи евреев. Недавно, он увидел на одной из столичных улиц, как группа танцующих евреев, под оркестровый аккомпанемент веселой мелодии, несла что-то очень бережно под балдахином. В старую синагогу несли новые свитки торы. Какая-то сила подтолкнула его, и он пошел вместе со всеми.
Подавляющее большинство евреев живет в столице государства Гватемала – Гватемала-сити. Основной еврейской организацией республики является Центральный совет евреев Гватемалы. Функционирует еврейская школа имени А. Эйнштейна, в которой обучается около ста человек, еврейский детский сад. Еврейское население занято в промышленности, торговле, многие имеют свободные профессии, незначительное число евреев работает в сельском хозяйстве.
Немного предистории.
Семен Богуславский – Сэм Богус – родился в Бруклине, в бедной еврейской семье иммигрантов из Польши, бежавших в США от погромов, еще до Второй мировой войны. Отец и мать трудились не покладая рук, чтобы помочь детям получить образование. Отец работал на фабрике пошива одежды. Трудовой день у него длился 10-12 часов. Но веселый, неунывающий, он работал, напевая любимые песни на идиш, языке европейских евреев. Одна из них звучала так: ” Эр нейт энд нейт а гонце вох – фардинт а копке мит а лох.”(Он шьет и шьет всю неделю. Но заработал копейку и дырку от бублика.)
Трудолюбие и любовь родителей помогла Семёну получить хорошее образование. После школы он поступил в Бруклинский колледж.
Учеба в Бруклинском колледже.
Девиз Бруклинского колледжа: “Nil sine magno labore” – “Жизнь ничего не дает без упорного труда”.
Бруклинский колледж – один из колледжей Городского университета Нью-Йорка, расположенный в Бруклине. Основан в 1930 году. Бруклинский колледж стал первым государственным гуманитарным вузом в Нью-Йорке, с совместным обучением юношей и девушек. Кампус колледжа известен своей архитектурной красотой.
Строительство нового кампуса началось в 1935 году, с церемонии закладки фундамента, на которой присутствовал мэр Нью-Йорка, Фиорелло Ла Гуардиа. В 1936 году, тогдашний президент США, Франклин Рузвельт, посетил Бруклинский колледж, чтобы заложить камень в новый корпус, предназначавшийся специально для спортивных занятий. В честь президента Рузвельта назван корпус Бруклинского колледжа.
Много выдающихся российских людей посетили этот колледж и выступили перед его студентами. Среди них особенно хочется отметить Владимира Высоцкого и Евгения Евтушенко.
Владимир Семёнович Высоцкий.
17 января 1979 года, в Бруклинском колледже дал концерт Владимир Высоцкий. Сокращённый вариант записи выступления, издан в этом же году в США, на двух долгоиграющих пластинках под названием “Нью-Йоркский концерт Владимира Высоцкого”.
Видео: Нью-Йоркский Концерт Владимира Высоцкого в 1979 году
Евгений Александрович Евтушенко.
Евгений Евтушенко выступал в Бруклинском колледже в 1996 году. Автор этого поста присутствовал на этой встрече. В кулуарах выступления мы долго беседовали. Вспоминали о многом, в том числе о теплой и гостеприимной Грузии, о которой Евгений Евтушенко проникновенно и очень талантливо писал:
“О, Грузия! Нам слезы вытирая,
ты – русской Музы колыбель вторая.
О Грузии забыв неосторожно,
в России быть поэтом невозможно“.
Говорили о Тбилиси, где вместе служили, я в войсковой части, он короткое время в газете Закавказского военного округа, “Ленинское Знамя,” литературным сотрудником.
Радиостанция “Голос Америки” сообщила тогда своим слушателям: “Вслед за Грибоедовым, Пушкиным, Лермонтовым на Кавказ, с целью расправы, выслали поэта Евгения Евтушенко”.
Солдат Евгений Евтушенко на Кавказе.
Попал Евгений Евтушенко тогда в немилость власти и призвали поэта на военную службу, сослав его на Кавказ, за песню “Хотят ли русские войны”. Вот как описывает эти события Евтушенко, в книге “Волчий паспорт”:
“- Я был единственный солдат, “необученный, но годный”, во всем Союзе писателей. Меня вызвали в Политическое Управление армии, которое незадолго до этого пыталось запретить мою песню “Хотят ли русские войны,” как демобилизующую (песня была разрешена только сентиментально-волевым решением министра культуры Е. Фурцевой, а впоследствии, исполнялась хором Краснознаменного ансамбля Советской армии). Этого в политуправлении тоже не могли простить. Когда меня там спросили, куда я хочу отправиться на трехмесячные сборы для получения офицерского звания, я вспомнил сказку дядюшки Римуса, где хитрый кролик просит лису: “Делай со мной все что хочешь, только не бросай меня в терновый куст!” – и сказал: “Да куда угодно… только не в Грузию…”
Через три дня я получил направление в Тбилисскую армейскую газету, “Ленинское знамя”. Ее главный редактор, полковник М. Головастиков, на мое счастье, оказался романтиком армии и поэзии и первое, что сделал, – повез меня на Пушкинский перевал, а потом по разным гарнизонам – читать стихи. Однажды, в редакцию позвонили из штаба Закавказского военного округа: -“Командующий округом, генерал армии Стученко, интересуется, не может ли рядовой Евтушенко, прийти к нему сегодня вечером на день рождения?” Военной формы я ни разу не надевал, за исключением танкистской, когда любопытства ради, участвовал в военных маневрах. Головастиков представил меня к офицерскому званию, но мне его так и не присвоили, а романтичного полковника наказали отставкой. Так что я остался и остаюсь солдатом.
После моего возвращения из армии, на очередном пленуме ЦК ВЛКСМ, Павлов возмущенно показывал газету Кавказского военного округа, где я был изображен читающим стихи с танка, и кричал: “Еще неизвестно, в какую сторону повернут танки, с которых читал стихи Евтушенко!”.
Мои беседы с великим русским поэтом Е.А. Евтушенко.
…Рассказывал я Евтушенко о полковнике Головастикове, которого лично знал, так как состоял в газете внештатным военкором или, как сейчас говорят, фрилансером.
Я неоднократно встречал полковника М. Головастикова в библиотеке тбилисского гарнизонного клуба офицеров, уже отставного от армии. Читал в окружной газете “Ленинское знамя” некролог о нём.
Евгений Александрович его хвалил: -“Человек редкой порядочности и души, ему я посвятил свою поэму “Пушкинский перевал”, которая тут же была опубликована в армейской газете.”
Я читал поэму не только в газете, потому и спросил его: ” А куда делся первый абзац?”
Он тут же его продекламировал:
“В Париже пишут, будто на Кавказ
Я сослан в наказание, как Пушкин.
Я только улыбаюсь. – Эх, трепушки,
Желаю вам, чтоб так сослали вас!“
И добавил : “Цензура убрала.”
(Этот абзац в московских изданиях поэмы исключался).
Несколько слово о самом перевале.
Пушкинcкий перевал.
Пушкинский перевал рамещён на Базумских горах. Через перевал проходит дорога из Грузии в Армению. Дорога соединяет города Степанаван и Ванадзор (бывший Кировокан).
Прославился перевал тем, что 11 июня 1829 года, Александр Пушкин, близ небольшого армянского села Гаргар (ныне Пушкино) встретил арбу, на которой переправляли в Тбилиси, тело убитого в Тегеране, Александра Грибоедова. Вот как описывает это событие сам Пушкин.
-“Я стал подыматься на Безобдал, гору, отделяющую Грузию от древней Армении. На высоком берегу реки увидел против себя крепость Гергеры. Три потока с шумом и пеной низвергались с высокого берега. Я переехал через реку. Два вола, впряженные в арбу, поднимались по крутой дороге. Несколько грузин сопровождали арбу. “Откуда вы?” — спросил я их. “Из Тегерана”. — “Что везете?” — “Грибоеда”.(А.С. Пушкин “Путешествие в Арзрум”)
На этом месте, у горного родника, в 1938 году, был воздвигнут памятный обелиск с бронзовым барельефом, изображающим встречу двух великих поэтов – Грибоедова и Пушкина. И на это место, полковник М. Головастиков, привёл ещё одного великого российского поэта – Евгения Евтушенко. Евгений Евтушенко посвятил этому знаменитому перевалу замечательную поэму, отрывок из которого привожу ниже.
Е.А. Евтушенко. Пушкинский перевал. М. Головастикову
Полковник мне значенье придавал.
Совсем смущённо он сказал: “Имею,
Евгений Александрович, идею —
на Пушкинский подняться перевал”.
…Была зарёй навьючена Кура.
Хинкальные клубились, бились листья,
и церкви плыли в мареве, когда
мы выехали утром из Тбилиси…
Пошли деревни. Любопытство, страх
в глазёнках несмышлёнышей чернели.
Блестя, сосульки Грузии — чурчхелы
на ниточках висели во дворах.
Пузатые кувшины по бокам
просили их похлопать — ну хоть разик! —
но, вежливо сигналя ишакам,
упрямей ишака трусил наш “газик”.
А солнце всё вздымалось в синеву,
а Грузия лилась, не прерывалась,
и, как трава вливается в траву
и как строфа вливается в строфу,
в Армению она переливалась.
Все стало строже — и на цвет и вес.
Мы поднимались к небу по спирали,
и, словно чётки белые,— овец
кривые пальцы скал перебирали.
И облака, покойны и тихи,
взирая на долинный мир высотно,
сидели на снегу, как пастухи
и, как лаваш, разламывали солнце.
Полковник будто тайну поверял,
скрывая под мундиром школьный трепет,
о том, как гений гения здесь встретил,
как страшно побратал их перевал.
…Арба навстречу Пушкину ползла,
и он, привстав с черкесского седла,
“Что вы везете?” — крикнул в грохот ветра;
и кто-то там ответил — не со зла,—
а чтобы быть короче: “Грибоеда…”
Полковник, вероятно, был чудак,
но только в чудаках есть божья искра.
Про перевал шепнул полковник так,
как будто бы про Пушкина: “Он близко…”
И “газик” наш, рванувшись, перегнал
с погибшим Грибоедовым повозку
и вдруг, хрипя, забуксовал по воздуху —
и Пушкинский открылся перевал..
…Я поведал в разговоре с Евгением Евтушенко и о наших тяжких мытарствах в 1991-1993 годах, когда в Грузии полыхала Гражданская война. Тем не менее, мы успели отправить в США часть своей библиотеки, в том числе, книги классиков русской литературы: А. С. Пушкина, А. П. Чехова , И. Г. Эренбурга и два тома Е. А. Евтушенко.
Евгений Александрович взял одну из них и надписал ” Дорогому Михаилу Мойсеевичу…”. Я бережно храню эту книгу с автографом великого русского поэта.
Но вернёмся к Семёну Богуславскому с благодарностью, что он позволил мне вспомнить встречу с Е. А. Евтушенко.
Геолог Семён Богуславский в джунглях Центральной Америки.
Итак, Семен окончил Бруклинский колледж, затем – школу геологии и переехал в Даллас. Здесь он начал работать в научно-исследовательской компании по разведке нефти, в штате Техас. Вскоре, научный руководитель Сэма перешел в нефтяную компанию, которая собиралась в Гватемалу. Он и увлек за собой молодых энтузиастов.
Все экспедиции в джунгли – нелегкие. Но первые, самые тяжкие. Убивает непривычный тропический климат, с его раскаленной жарой и высокой влажностью. Переходы, поиски ведутся в условиях постоянной опасности и смертельного риска. Самое трудное в джунглях – отсутствие чистой питьевой воды. Вода есть, ее даже много, но она напитана болезнетворными микробами. Тропический климат способствует их размножению. Они являются возбудителями тяжелых болезней: тифа, чумы, холеры, туберкулеза, дизентерии. Семен видел, как на зараженных растениях сначала появлялись пятна, затем опухоли, гниль, и как растения постепенно увядали. Видел погибшие семейства обезьян. Павшие животные. Вымершие человеческие селения, вокруг которых стояли таблички с изображением черепа. Через много лет, экспедиция вновь попадала в эти же гиблые места: все оставалось по-прежнему. Словно кто-то применил бактериологическое оружие. И после него не осталось ни растительности, ни животных, ни человека.
Цивилизация Майя.
Профессор Сэм Богус, рассказывает об индейцах, потомках знаменитых Майя. Они составляют 40% всего населения. Всего на полуострове Юкатан, в Гватемале и Гондурасе, живут около 6,1 млн майя. Сегодняшняя религия майя, представляет собой смесь из христианства и традиционных верований майя. Каждая община майя имеет своего религиозного покровителя. В качестве пожертвований выступают домашняя птица, специи или свечи.
Майя – цивилизация Америки, известная благодаря своей письменности, искусству, архитектуре, математической и астрономической системам. Начало её формирования относят к предклассической эре (2000 год до н. э. – 250 год н. э.), большинство городов майя достигло пика своего развития в классический период (250—900 годы н. э.). К моменту прибытия конкистадоров была в глубоком упадке. Майя строили каменные города, многие из которых были покинуты задолго до прихода европейцев, другие были обитаемы и после. Календарь, разработанный майя, использовали и другие народы Центральной Америки. Применялась иероглифическая система письма, частично расшифрованная. Сохранились многочисленные надписи на памятниках. Создали эффективную систему земледелия, имели глубокие знания в области астрономии.
Потомками древних майя являются не только современные народы майя, сохранившие язык предков, но и часть испаноязычного населения южных штатов Мексики, Гватемалы, Гондураса. Некоторые города майя включены ЮНЕСКО в список объектов Всемирного наследия: Паленке, Чичен-Ица, Ушмаль в Мексике, Тикаль и Киригуа в Гватемале, Копан в Гондурасе, Хойя-де-Серен в Сальвадоре — небольшая деревня майя, которая была погребена под вулканическим пеплом и сейчас раскопана.
Майя проживали в Центральной Америке, еще задолго до прихода Христофора Колумба.
Семен Богуславский и его супруга из народности майя.
…Молодой Семен женится на девушке из народа Майя. Одна их дочь живет в Манхэттене. Другая – в столице республики – городе Гватемала.
Там же живут и старшие Богусы. Профессор читает лекции в Университете. И часто задумывается о прошлом. Романтика… Или ради денег он провел 40 лет в экспедициях? Он их не нажил. Что-то высокое шагало всегда рядом с ними – первопроходцами, открывающими двери в гватемальские джунгли.
Юность – пора дерзаний? Верно. Но и сейчас доктор наук, профессор, немолодой человек, собирается в новую экспедицию. Что это? Жажда новых познаний? Горячее дыхание борьбы? Высокая благородная цель? Десятки лет, шаг за шагом, геологи проникали в подземную кладовую, искали и нашли нефть. Профессор не подводит итоги. Еще не время. Джунгли притягивают настоящих ученых множеством нераскрытых тайн, сюрпризов, интриг, которые обязательно хочется раскрыть, распутать, изучить.
В жизни Семена были и пот, и боль, и кровь. Он проваливался в звериную яму. Тонул в болотной трясине. Падал в пропасть. Но поднимался и шел дальше. И джунгли открывали свои тайны ему и другим – из племени любознательных и отважных.